«Российская школа героическая»: директор Лицея РАНХиГС об инновациях в образовании
Директор Лицея РАНХиГС Жанна Подковыркина рассказала «Полит.ру» об инновациях в образовании и классических стандартах, рейтингах и современной школе.
– Московский Лицей РАНХиГС занял первое место с результатом 100 из 100 баллов по направлению «Экономика и управление» в рейтинге RAEX. Как удалось добиться столь высокого показателя?
Это самый частый вопрос, который мне задают в последнее время. Короткий ответ – каждодневной радостной работой в течение трёх лет. Наш рецепт бесхитростный: мы строили Лицей на тех основаниях, которые считали правильными, строили с уникальным коллективом единомышленников – взрослых и детей, получали от этой работы огромное удовольствие, и нас поддерживало руководство Академии. Мы, конечно, обрадовались новости о победе. Главным образом, потому что не ждали её совершенно. Вообще о рейтингах лучше не думать. Если этим увлекаться, просчитывать, то те, для кого мы работаем, начнут незаметно становиться средством достижения результата. А этого допустить нельзя.
– Какие инновационные методы обучения детей применяются в вашем Лицее?
– Мне не хотелось бы вдруг заговорить с читателями языком дидактики и начать препарировать образовательный процесс, раскладывая по полочкам составляющие и именуя их. Что для одних инновация, то для других давно ежедневная практика. Возможно, читателям интереснее понять, какие черты образовательного процесса для нас являются определяющими, принципиальными. Могу поделиться. Это внутренний демократизм, открытость миру и атмосфера высоких ожиданий. Если подробнее, демократизм – это такое устройство лицейской жизни, когда голос каждого будет услышан и каждый об этом знает. Открытость – обязательное условие поддержания жизни в любом социальном организме: интересоваться всем, что происходит в «наших» сферах, приглашать интересных людей, приветствовать у себя всех, кто интересуется нами... Это крайне важно для самоидентификации, адекватной самооценки, для понимания путей развития. И, наконец, об атмосфере высоких ожиданий. Мы уверены, что образовательные задачи должны быть амбициозными. Нужно давать школьникам пробовать «на зуб» задачи по-настоящему сложные, но не для демонстрации того, что «когда мозг растёт – это больно», а для того, чтобы раздвинуть их горизонты представлений о собственных возможностях, чтобы показать, что не боги горшки обжигают. Мы действительно ждём от лицеистов многого, видим их впечатляющий потенциал и стараемся создавать условия для его развития.
– Какие уникальные возможности даёт ваш Лицей ребятам?
– Уникальность Лицея определилась самим фактом его рождения в стенах Президентской Академии. Он закономерно наследует «родительские черты». Наша основная образовательная программа фокусируется на общественных науках и языках, потому что это основа программ высшего образования в нашей Академии. Наша дополнительная образовательная программа – это пробы профессий, которые можно получить в Академии. Наш преподавательский состав в большой степени состоит из тех, кто работает и на программах высшего образования. Лицей – полноценный участник общеакадемических событий… Словом, наша уникальность базируется, прежде всего, на уникальном ресурсе вуза. И мы стараемся использовать его на пользу нашим детям и самой Академии, ведь задача Лицея не только давать качественное образование, но и создавать будущее интеллектуальное ядро студенчества.
К безусловно уникальным относятся наши проекты с институтами-партнёрами. Первый проект «Ранний старт» объединил Лицей и факультет международных отношений Института бизнеса и делового администрирования (ИБДА РАНХиГС) вокруг создания китаеведческого профиля обучения. Осенью 2018 года мы набрали первую группу будущих китаистов. Они углубленно изучают китайский язык наряду с английским, а также ряд курсов по культурной антропологии, истории, географии, экономике и культуре Китая, разработанных преподавателями факультета. Две недели назад ребята вернулись со своей первой стажировки, которая проходила в Чунцинском университете. Мы надеемся, что участие в «Раннем старте» создаст серьёзные преимущества и в знании языка, и в понимании страны для поступления на факультет международных отношений.
В этом году мы начинаем ещё один проект – «Европейский диалог». На этот раз с другим институтом РАНХиГС – Институтом государственной службы и управления (ИГСУ). Это международный институт, который активно развивает программы двойных дипломов. У лицеистов, которые целенаправленно в этом году поступят во франко-испанскую группу «Европейского диалога», появится возможность готовиться к получению экономических, юридических, управленческих профессий в ИГСУ и университетах-партнёрах Франции и Испании. Они будут углубленно изучать не только английский, но и язык будущей страны обучения, освоят специальный модульный курс от ИГСУ, съездят на ознакомительные стажировки во Францию и Испанию. «Ранний старт» и «Европейский диалог» – это проекты, в которых ярко проявилось преимущество новой модели университета, который имеет собственный предуниверсарий: Лицей и «большая» Академия могут обмениваться ресурсами, восполнять дефициты друг друга, могут выстраивать преемственные образовательные программы.
На пути внутриакадемического сотрудничества перспектив очень много. Есть интересные идеи у нас, со своими идеями приходят к нам академические институты. Каждый семестр мы обновляем дополнительную программу, которая устроена, как шведский стол: там много курсов по выбору – бери, что хочешь. Очень разнообразное «меню»: от бизнес-планирования до стиля и дизайна, от научного комментирования художественных текстов до внешнеторговых сделок, от кейсов по международной политике до истории повседневности и источниковедения… Подпитка этой программы сейчас происходит во многом за счёт предложений от институтов. Вообще мы жадно ищем интересное и полезное для наших детей, поэтому, наверное, на ловцов и зверь бежит – много интересных людей вовлекаются в нашу орбиту. Это самое главное в процессе образования человека – встречи с личностями. Заразиться исследовательским азартом, красотою мысли, работоспособностью, креативностью, ответственностью – можно только от интересной личности!
Помню, в одном из обсуждений концепции нашей дополнительной программы с Сергеем Зуевым, директором академического Института общественных наук и ректором Шанинки, он сказал, что в привитии академической культуры важнее всего, с кем ребята сталкиваются, что это за люди. Лицеистам так важно увидеть и услышать личностей – как они думают, как строят общение, что читают, над чем смеются, к чему стремятся, как одеваются, в конце концов. Поэтому мы очень внимательно относимся к подбору кадров. Пока нам везёт на прекрасных сотрудников. Организуем мы и специальные встречи, например, с профессорами зарубежных университетов, с выдающимися людьми. У нас своё ежегодное выездное мероприятие – Большой осенний форум. Мы его придумали специально для того, чтобы лицеисты могли поговорить на выбранную тему с самыми интересными экспертами страны. Например, прошедшей осенью тема была «Образование: что дальше?», и поговорить об этом к нам приезжали ректор Владимир Мау, руководитель конкурса «Лидеры России» Алексей Комиссаров, гендиректор Яндекса Елена Бунина, экс-министр культуры Москвы Сергей Капков, гендиректор ТНТ Артур Джанибекян, президент Рыбаков Фонда Елена Ульянова, учитель из топ-50 Global Teacher Prize Наталья Киселёва, директор фонда целевого капитала МГПУ Алексей Анисин. Это всегда удивительные встречи, которые, конечно, оставляют след в умах и душах детей. В октябре этого года постараемся собрать не менее интересный и представительный форум, но уже на другую тему.
Наверное, это не уникальность, но Лицей много путешествует. Всегда есть, из чего выбрать. У нас были образовательные поездки в города Золотого кольца, на Соловецкие острова, сейчас собираемся в Грузию. Здорово, что в такие поездки с удовольствием едут и наши родители, и бабушки с дедушками. Вместе с учителем истории ребята ездили в археологическую экспедицию на довольно трудную работу. Была языковая стажировка в Лондоне и культурно-лингвистическая программа в китайском университете. Сейчас у нас зарождается новый проект. Наши лицеисты будут заниматься кросскультурными исследованиями в интернациональных группах вместе со сверстниками из партнёрской старшей школы в США. Работа будет проходить как онлайн, так и в личном общении. На осень запланирован наш визит в США (там состоится защита проектных идей, встречи с американскими учёными). Весной американские школьники приедут к нам, и в РАНХиГС пройдёт итоговая защита проектов.
Насколько мне известно, лицеисты больше всего ценят нашу атмосферу. Именно её они считают уникальной. Но это описать невозможно, можно только почувствовать. В течение всего года мы даём возможность девятиклассникам приходить к нам на пробный день в Лицее. Проведя у нас целый учебный день, уже проще принять решение о поступлении. Нам это важно не меньше, чем абитуриентам: вероятность случайных попаданий к нам существенно снижается. В этом году у нас поучилось несколько десятков абитуриентов, мы уже привыкли к тому, что незнакомые ребята среди нас. Даже из других городов приезжают целыми группами. Мы и дальше будем открываться для всех, кому интересны. В этом году переедем в новое просторное здание и откроем свою дополнительную программу для всех желающих, а не только для лицеистов. Добро пожаловать!
– Какие классические стандарты образования, на ваш взгляд, актуальны до сих пор? От чего нельзя отказываться?
– Мне не очень понятен вопрос. Что такое классический стандарт? Советский? Дворянский? Какой? Если «классический» здесь синоним образцового, то назову такие характеристики образования как результата школьного обучения: разносторонность, фундаментальность, критичность + креативность, воспитанность.
– Современное российской школьное образование, на ваш взгляд, насколько конкурентоспособно? Получают ли дети в школах все необходимые знания и навыки? Хватает ли этого для поступления в престижный вуз?
– Если говорить о какой-то гипотетической усредненной школе, то я скажу, что российская школа героическая. То качество образования, которая она обеспечивает в условиях бесконечного напряжения (от перегрузки учителей, от надзора и контроля, от бесконечных «надо потерпеть», «срочно проделать и отчитаться»…) – это удивительно на самом деле. Мы с научным руководителем Лицея Антоном Молевым были недавно в одном региональном центре, где есть филиал РАНХиГС. Поскольку мы «школьники», не удержались и попросились в какую-нибудь государственную школу. Оказались в школе с одними из самых высоких образовательных результатов. Но какими скудными ресурсами достигаются эти результаты! Сколько надо иметь энтузиазма, интереса, преданности, чтобы так работать! Посмотрите в рейтинг RAEX, с которого началось наше интервью, там не только столицы. Да, в основном это регионы с неплохим экономическим положением, но есть и прорывы из регионов с очень низкими нормативами школьного финансирования. Почему столичные школы выигрывают в рейтингах конкурентоспособности выпускников? – Потому что в крупных городах в сравнении с малыми городами или с сельскими территориями другие ресурсы – и человеческие, и культурные, и материальные. Поселенческий фактор играет в нашей большой и разнообразной стране огромную роль. Я это говорю не только как директор Лицея РАНХиГС, но и как бывший директор обычной школы в одном сибирском регионе. И у столичных школ не должно быть снобизма. Должно быть понимание, что все мы кровно заинтересованы в том, чтобы по всей стране дети получали образование лучшее из возможного.
Провинциальные школы больше всего страдают от вынужденной закрытости. Как правило, у них нет возможностей организовывать стажировки, интересное обучение, поездки для своих учителей и детей. Это сказывается не только на качестве образования, но и на уровне жизненных притязаний. Профессиональное общение работников школ сводится в основном к масштабам населенного пункта, реже – региона. Вот главная проблема. Дай этим учителям и управленцам кислород, запусти систему живого профессионального общения – и мы получим российскую школу, которой будем гордиться. Я считаю, что всяческой похвалы заслуживают организации и отдельные люди, которые занимаются этим. Например, Рыбаков Фонд, который ресурсно поддерживает хорошие школьные инициативы, Издательская фирма «Сентябрь» Константина Михайловича Ушакова, которая проводит мероприятия для школьных управленцев по всей стране, создаёт систему прочных профессиональных связей. Мы тоже по мере своих сил стараемся способствовать движению «крови» в российской системе образования. Принимаем всех, кто хочет с нами пообщаться, едем туда, куда приглашают поделиться идеями или провести какую-то сессию на местах. Если просят принять учеников схожего с нами профиля обучения на стажировку – мы с радостью принимаем. И сами учимся, конечно, у других.
– В чём плюсы ранней специализации, выбора направления ещё в школьное время? Есть ли у этой системы недостатки?
– Если не все, то подавляющее большинство детей в 15-16 лет прекрасно осознают, к чему их больше тянет, что лучше получается, чем они занимаются с удовольствием. То есть со сферой приложения своих сил всё более-менее понятно в этом возрасте. Для того и нужно в старшей школе профильное обучение, чтобы двигаться ещё дальше в самопознании и самоопределении. Типичная ситуация: ребёнок и родители, приходя к нам, говорят, что обществознание интереснее всего, но пока колеблемся между юридическим и экономическим. Через два года, благодаря нашей программе, такой ребенок может оказаться в бакалавриате на программе «Политическое управление» или «Современные социальные исследования». А тот, кто после 9 класса собирался на международные отношения, после обучения в Лицее решил стать философом или специалистом по рекламе. Мы очень сильно расширяем представления ребят о том, где и как можно приложить свои интересы к общественным, гуманитарным наукам, математике, языкам, искусству.
То же можно сказать и о других специализированных школах. Посмотрите, рейтинги по направлениям в этом году возглавили специализированные лицеи при вузах. Это работает. Я лично вижу в таком подходе к старшей школе огромные плюсы. Что касается минусов, может быть, к ним стоит отнести возможность совершения ошибки при выборе профиля. Но процент этих ошибок, я уверена, очень небольшой. Это несопоставимо с недостатками старшей школы с универсальным содержанием образования. В нашем Лицее за три года было два случая «непопадания» в профиль. Но, по убеждению самих ребят, это был необходимый для них опыт самоопределения.
– Многие утверждают, что на современных детей оказывается слишком сильное давление: экзамены, поступление, большие ожидания со стороны как родителей, так и учителей. Вы с этим согласны? Было ли так раньше? Должно ли у детей вообще быть свободное время?
– Соглашусь со «многими». Да, давление ЕГЭ очень сильное. На первом родительском собрании в 10 классе моя первая и единственная просьба – забыть о ЕГЭ хотя бы в 10 классе, убрать тотальный родительский контроль, дать детям раскрепоститься, дать почувствовать удовольствие от учения без принуждения, от общения с интересными людьми, от внезапной взрослости (мы сразу заявляем, что они наши младшие коллеги, потому что уже совершили первый шаг в профессиональном самоопределении). Не у всех родителей это вызывает радость. Чаще вопросы и удивление. Им нужно дождаться первых детских впечатлений, ощутимых результатов, чтобы начать доверять нам. В основном у нас складываются прекрасные и доверительные отношения с родителями, и мы им очень благодарны за это.
Но в 11 классе ЕГЭ отвоёвывает основное внимание ребёнка. Ставки слишком высоки для ребят, ничего не поделаешь. Особенно это заметно во второй половине учебного года. Даже самому способному ребенку, чтобы получить высокий балл на ЕГЭ, надо готовиться специально. Формат есть формат. Но я хочу, чтобы меня правильно поняли читатели: я сторонник единого государственного экзамена. Это инструмент выравнивания шансов всех школьников страны на поступление в вузы. Да, пока у нас нет равенства условий (я говорила об этом), но это не повод терять это завоевание. А вот каким именно должен быть ЕГЭ, как снизить эффект дамоклова меча в старшей школе – это другая тема. Справедливости ради надо сказать, что ЕГЭ совершенствуется.
Было ли так раньше? – спрашиваете вы про гнёт экзаменов? Да, было. Я сдавала какое-то бесконечное количество экзаменов в школе, а потом вступительные в вузе. Не думаю, что нам было легче в этом смысле. Были ли ожидания наших родителей и учителей высокими и давило ли это на нас? Скажу так: ожидания были адекватны тем представлениям о должном и желательном, которые тогда господствовали в обществе.
Вы спросили ещё о свободном времени. Должно ли оно оставаться у ребенка? Видимо, имеется в виду свободное от школы время. Разумеется, я отвечу – да. Но знаете, от чего я испытываю огромную радость? От того, что не могу отправить вечером лицеистов домой. Всегда кто-то сидит затемно. У них какие-то совместные дела, интересы. Иногда просто сидят в одиночестве («Можно я здесь поучу, пока Лицей не закрылся?»). Радуюсь, когда узнаю, что до трёх ночи в чате с учителем математики не заканчивалась переписка – коллективный мозг решал задачу. Дети недоспали – плохо, но, наверное, произошло что-то более важное, чем сон, раз они это организовали. Словом, мы несказанно рады, когда лицеисты категорически не хотят быть свободными от Лицея.
– Что бы вы изменили в современной системе школьного образования?
– Можно начать с того, что я бы не стала менять? Это сегодняшний федеральный государственный образовательный стандарт, так называемый ФГОС старшей школы. Мне кажется, это лучшее из того, что было возможно в конкретный исторический момент. А то, что бы я изменила в школьном образовании, не требует изменения стандарта. Я бы направила ресурсы на подготовку учителей, которые смогут учить мышлению. Знания важны, но развитое мышление точно не менее важно. Прекрасно о разнице между знанием и мышлением сказал М. Эпштейн: она состоит в том, что знания приспосабливают нас к существующему миру, а мышление творит новый. Мир так быстро меняется, что просто приспосабливать детей к существующему – даже не полдела. Слава богу, у нас работают преподаватели, которые это прекрасно понимают. Обучение мышлению должно быть растворено во всех уроках, но должны быть и специальные занятия. У нас, например, теория познания является обязательной для всех дисциплиной. Мы долго нащупывали её концепцию, подбирали людей, и сейчас есть ощущение, что мы на правильном пути. Со следующего года запустим ещё и занятия по практической философии, пока как курс по выбору, а дальше – посмотрим.
– Современные дети вообще хотят учиться? Нужна ли им дополнительная мотивация? Как вы мотивируете учащихся?
– Современные дети хотят учиться не меньше, чем этого хотели мы с вами. И не хотят, как это и с нами происходило. Дети не инопланетяне, они такие же люди, как и мы. Разговоры о каких-то необыкновенных отличиях нынешних детей от поколения родителей мне кажутся преувеличением. А вот вопрос о дополнительной мотивации непростой. Когда мы говорим «дополнительная», то как бы подразумеваем, что ребёнок не хочет прикладывать усилия к чему-то очень, по нашему убеждению, важному. Мы почему-то решили, что это необходимо, и раз не движется, надо добавить «горючего» – поиграть, поманить наградой, сыграть на чувствах… В этих играх в дополнительную мотивацию мы иногда обесцениваем мнение и желание самого ребенка, продолжая относиться к нему, как к недочеловеку, за которого можно и нужно решать. Сомневаюсь, что мы в свои 30-60 лет точно знаем, что сейчас лучше для этого конкретного пятнадцатилетнего. Обсудить, поспорить, предупредить – да, решать за ребёнка – нет. Мне кажется, реальный способ воспитания и мотивации – только живой пример. Есть люди, на которых хочется походить – есть движение в эту сторону. Другие ухищрения не заставят ребёнка действовать энергичней, чем этого требует чувство самосохранения, будет «лишь бы отстали». Стимулы в виде возможных выгод действуют не на всех и в ограниченном диапазоне. Они нужны для организации ежедневной учебной работы, для её упорядочения, но они, безусловно, вторичны.
– Сколько детей набирают в Лицей?
– У нас примерно одинаковые цифры приёма и набора в Лицей. В этом году мы выпустили 106 учеников, а к зачислению по итогам вступительных испытаний рекомендовали 125 человек. При отборе мы традиционно проверяем не только предметные, но и метапредметные навыки. Письменные испытания включают задачи по математике, эссе на английском языке и задания по функциональной грамотности. Мы в обязательном порядке также формируем специальную комиссию, которая проводит устные собеседования на русском и английском языках. Во время общения нам нужно оценить мотивацию, выявить коммуникативные навыки и увидеть личность ребенка.
Источник: РАНХиГС
Напомним, на Международной научно-практической конференции «Стратегия развития управления в эпоху персонализации: от человеческого капитала к человеческому потенциалу», организованной Алтайским филиалом РАНХиГС, Жанна Валерьевна Подковыркина выступила модератором площадки «Эффективный директор. Профессиональное развитие руководителей образовательных организаций» и спикером на круглом столе «Построение успешной школы. Эффективные практики управления образовательной организацией».
